При творческом подъеме в сознании рождается навязчивый образ. Избирая актуальный участок в смысловых структурах, мысль непрерывно возвращается к одним и тем же элементам и смыслам, концентрируясь на тех локальных местах, где возникает наибольшее напряжение, аналогично тому, как оно возникает на сближающихся грозовых тучах. Как происходит разрядка? (По Фрейду, в психическом аппарате напряжение должно удерживаться на возможно более низком уровне). В творческом процессе возросшее количество напряжения стремится к разрядке с помощью интуитивного скачка. Скачок гениальной мысли, подброшенный вдохновением, фантазией и спонтанной идеей как трамплином над познавательно-психологическим барьером, сжат на узком участке структуры, на который с разных сторон перебрасывается сгусток психической энергии. Это подобно сосредоточенному молниеносному удару в сражении, где нужен прорыв фронта. Фронтом здесь выступает всё окружение прежней смысловой структуры. По закону сохранения энергии, энергия не исчезает и не появляется из ничего, поэтому фокусирование психической энергии осуществляется за счет притока ее с других участков автономного психонейрофизиологического комплекса. Накапливаясь и концентрируясь в одном месте, психическая энергия увеличивает «разность потенциалов» до тех пор, пока не достигнет пороговой величины, тогда мысль сверкает как молния во время грозы, «пробивая» новый смысл и образуя новую смысловую структуру. Если внутреннего резерва психической энергии все-таки недостаточно, чтобы произошел прорыв мысли к новому знанию, требуется «подкачка» внешней силы. По теории В. Налимова, в качестве «подкачки» выступает космическое метасознание. Если следовать теории Налимова, то связь космического метасознания с индивидуальным сознанием является той решающей силой, которая ответственна за многие бессмертные достижения творческой мысли человека. Идея о такой связи возникает всегда, когда думают о том, что такое огромное количество открытий в науке, какое совершил, например, Ньютон, не укладывается ни в какие границы возможного для разума одного человека. Или то же самое можно сказать о музыкаль-ном наследии Моцарта. На рисунке 40 изображена карта сознания по Налимову. На этой карте отражены различные связи между слоями бессознательного и сознания за счет нового понимания метауровня, в котором значительная доля психической энергии в психику человека поступает из слоя космического сознания. По-видимому, энергия космоса – это бесконечный источник и питательная среда, откуда гении черпают свои духовные, физические и психические силы. Но для этого нужно вдохновение. Вдохновение выстраивает всю цепочку импульсов передачи энергии, мыслей, идей (по этой схеме).
Представляет интерес связать карту сознания Налимова и деятельность автономного психонейрофизиологического комплекса, находя их общие структурные элементы. Когда гений сосредоточен на интересующем его вопросе или в моменты творческого подъёма, то его сознание от первого слоя аристотелевой логики в схеме Налимова погружается во второй слой предмышления, который представляет резервуар для большинства психи-ческих факторов гениальности. В этом слое пробуждается всплеск фантазии, воображения, предельной сосредоточенности на смысловой структуре, всплеск идей и озарений. В слое предмышления эти факторы формируют свои вклады и строят вектор r. Подпитка энергией автономного творческого комплекса из космического сознания происходит в слое предмышления. Космос в определенные моменты через информационно-смысловой интерфейс насыщает энергией коллективное бессознательное. В этих двух слоях формируется область гениальности. Деятельность индивидуальной психической фильтрации согласуется с неподвластным человеку спонтанным космическим фильтром, о котором пишет Налимов (56).
Творческая мысль гения начинает свой поиск с исходных смысловых структур, готовясь к атаке на новые рубежи. Эти структуры в сознании, будучи энергетически возбужденными, запечатлеваются в кладовых памяти и ожидают момента, чтобы начать свое бурное развитие. Психическая энергия, превращается в химическую энергию нервных клеток, которая в свою очередь преобразуется в энергию электрических импульсов, распростра-няющихся в нейронных сетях мозга по заранее проторенным и непроторенным путям. Новые пути, прокладывающие новые следы памяти, являются следствием резко возросшей активности синапсов, которые направляют течение мысли через бесчисленные комбинации связей одних нейронов с другими. Сплетаясь, новые замкнутые нейронные цепочки, по которым циркулируют нервные импульсы, дают толчок генерации новых идей. Завершающая структура обладает сильной эмоциональной окраской (при этом меняется химический состав крови; новая структура закрепляется в мозгу вблизи порога считывания). Взаимное превращение психической энергии в химическую и электрическую знаменует циклический процесс творчества.
Проблема концентрации психической энергии неотделима от проблемы флуктуации психической энергии и её случайных выбросов на ровном невозмущенном поле. Какая неведомая сила создает прилив психической энергии и вдохновляет гениев? Прилив энергии рождает навязчивый образ, который разрастается и порабощает весь автономный творческий комплекс гения. Не знающая правил рассудка спонтанность, не ограничивая себя никакими пределами, умеет направлять вулканический всплеск творческой энергии. Откуда приходит этот великий импульс? Гумилев отмечал, что «мутация почти никогда не затрагивает всей популяции в определенном ареале… мутируют только отдельные относительно немногочисленные особи…» (29). Ассоциация c этой идеей Гумилева наталкивает на мысль, что даже в своём творчестве гении подвержены внешнему толчку, в момент которого происходит сильнейшая флуктуация или выброс психической энергии на её сравнительно спокойном фоне. Этот внешний толчок, по-видимому, связан с излучением космического энергии, распределение которой неравномерно в популяции и попадает на избранников человечества. Большая часть космических лучей задерживается как экраном ионосферой, но некоторые лучи достигают поверхности Земли, чаще ночью. Суточную и долговременную нестабильность действия Космоса ассоциативно можно связать с всплесками космической энергии.
Гумилев говорит о двух гипотезах возникновения пассионарных толчков. Согласно первой гипотезе, активность толчков связана с многолетней вариацией солнечной активности. Вторая гипотеза заключается в том, что толчки каким-то образом связаны со вспышками сверхновых звезд. В космическом сознании и подвалах космического сознания, как и в бессознательном человека, происходят случайные выбросы энергии. Связь космиче-ского сознания и бессознательного человека происходит через информационный космический интерфейс, подобно трансцендентной психической функции, связывающей сознание и бессознательное у человека. Гении, учитывая необыкновенную чувствительность их бессознательного, по-видимому, улавливают желательные для них импульсы космического сознания.
Анализируя жизнь, творческий путь гениев и их открытия, мы можем найти удивительные случаи необычных совпадений. О двух уникальных случаях в своей жизни рассказал Пуанкаре. Приехав в Канн для участия в геологической экскурсии, организованной Горной школой, он внезапно и неожиданно для себя совершил научное открытие. «Перипетии этого путешествия заставили меня забыть о моей работе, – рассказывает Пуанкаре. Сев в омнибус для какой-то прогулки, в момент, когда он встал на подножку, ему пришла в голову идея: «без всяких, казалось бы, предшествовавших раздумий с моей стороны, идея о том, что преобразования, которые я использовал, чтобы определить автоморфные функции, были тождественны преобразованиям неевклидовой геометрии» (Цит. по 1). Яркое воспоминание оставил в памяти Пуанкаре второй случай: «В то время я занялся изучением некоторых вопросов теории чисел, – вспоминает Пуанкаре, – не получая при этом никаких существенных результатов и не подозревая, что это может иметь малейшее отношение к прежним исследованиям. Разочарованный своими неудачами, я поехал провести несколько дней на берегу моря и думал совсем о другой вещи. Однажды, когда я прогуливался по берегу, мне так же внезапно, быстро и с той же мгновенной уверенностью пришла на ум мысль, что арифметические преобразования квадратичных форм тождественны преобразованиям неевклидовой геометрии» (Цит. по 1, с 139).
