В начале XVIII века после ряда успешных походов Петра I в период Северной войны Остров потерял свое прежнее оборонное значение. Эта война не затронула город непосредственно, хотя на ратных полях сражалось немало жителей Острова и его окрестных сел.
Остров стал рядовым уездным центром. С 1708 года он входил в обширную Ингерманландскую губернию, состоявшую из древних новгородских, псковских, тверских, ярославских земель, а также части Карелии и Ижорской земли. В 1719 году крупные российские губернии были разделены, и Остров стал уездным городом Псковской провинции Санкт-Петербургской губернии. В 1727 году в составе той же провинции он был приписан к Новгородской губернии. Управлялся город магистратом, в который формально мог быть избран любой житель Острова. Однако в магистрате вершили все дела «первостатейные и прожиточные» люди, говоря иначе — купцы.
Заурядным городком оставался Остров и к середине XVIII века. Вот выписка из документа того времени:
«Город Островск стоит в смежности Российских городов Пскова и Велья на реке Великой, окружен водой; огражден каменного стеною… Токмо оной город весьма обветшал… Внутри города церковь Николаевская да к не придел Преображения Господня каменный; а за городом церкви Покрова Богородицы деревянная на каменном фундаменте и св. Сергия кирпичная с оградою кирпич-ною ж. Домы все деревянные. Обыватели никаких, кроме черной работы, промыслов не имеют. Ярмонки отправляются на посаде приезжими торопецкими купцами с мелочной рухлядью и продолжаются по одному дню».
Новгородский губернатор, посетив город в 1767 году, писал:
«Старый замок теперь только груда мусора: собор похож на часовню, а канцелярия и дом воеводы представляют какие-то полуразвалившиеся хижины».
По свидетельству губернатора, магистрат находился тогда в избе под соломенной крышей, в городе не было ни рынка, ни лавок. «Сущая деревня», — заключил царский сановник. Однако в его описании есть одна интересная деталь: «В городе 120 граждан и столько же разночинцев, всего 150 домов… Есть значительные купцы, которые ведут торговлю льном и пенькой, доставляют их в Нарвскую гавань и пользуются там кредитом».
Вот эти-то «значительные купцы» и были связаны с тем, что составляло характерную особенность экономического развития Острова в последующее время. Этой особенностью была растущая торговля льном. Правда, наряду с Великими Луками и Опочкой Остров имел щетинный и кожевенный промыслы. Но главным богатством и главным предметом торговли в XVIII веке здесь, как и во всем Псковском крае, все больше и больше становился лен.
Развитие льняной торговли в немалой степени способствовало оживлению города, его росту. В 1778 году был утвержден первый генеральный план Острова. К концу XVIII века по количеству каменных домов Остров превосходил все другие уездные города Псковщины. Вроде был создан специальный «Комитет о замощении улиц».
На некоторое время развитие города было приостановлено событиями Отечественной войны 1812 года. С первых ее дней Остров превратился в прифронтовой город. Здесь разместились крупные склады с продовольствием, обмундированием, медикаментами. Лучшие здания были отданы под лазареты. Немало раненых русских воинов жило и в квартирах горожан. Жители Острова и уезда снабжали армию, генерала П. X. Витгенштейна, закрывавшую путь французам на Петербург, рекрутами, а также продовольствием, фуражом.
Островичи самых разных сословий сражались с наполеоновскими захватчиками в рядах народного ополчения. Главными героями войны были русские крестьяне. История донесла до наших дней фамилии островичей, участвовавших в борьбе против наполеоновского нашествия. Это крестьянин Степан Васильев из деревни Хохлы Грибулевской волости, добровольно вступивший в ополчение и геройски погибший в Бородинском сражении. Крестьянин Леон Захаров из деревни Костыли также отдал жизнь в одном из боев с французами.
По окончании войны строительство в Острове, работы по улучшению внешнего вида города были продолжены. Так, в 1845 году островская дума приняла решение об изготовлении трехсот табличек с названиями улиц и фамилиями домовладельцев. Еще через два года в городе был создан комитет, в обязанности которого входил надзор за строительством и содержанием всех казенных, общественных и частных строений в городе. Было выдвинуто требование, «чтобы все здания в городе возводимы были… прочно и правильно, и служили к украшению города».
Основное строительство в конце XVIII — начале XIX века велось по бывшей Великой улице, позднее переименованной в Полоцкую, а теперь носящую наименование 25-го Октября. На ней и поныне сохранилось не сколько, каменных домов того времени.
К 1787 году относится Открытие в Острове первого учебного заведения — малого народного училища. Оно было двухклассным. В первом учились читать и писать, изучали священную историю. Во втором программа была несколько расширена — преподавали арифметику, чистописание, рисование и особый предмет, называемый «чтение книг о должностях гражданина и человека». В училище занимались в среднем по тридцать пять учеников в год. Это были сыновья купцов и мещан.
В 1815 году училище было преобразовано из малого народного в уездное. При сохранившемся двухлетнем сроке обучения программа стала совершенно иной. Ученикам надлежало освоить закон божий, священную историю, предмет о должности гражданина и человека, русскую грамматику, чистописание, всеобщую и русскую географию, арифметику, начальную геометрию, начальные правила физики и естественной историй, начальные правила технологии местной промышленности, рисование. Учитель был всего один. Второго преподавателя остров-ская дума, на содержании которой было училище, руководствуясь «соображениями экономии», не нанимала. В уездном училище занимались дети мещан, зажиточных крестьян и солдат. Это учебное заведение оставалось в городе единственным до 1832 года. На селе первые школы появились в конце 60-х — начале 70-х годов XIX века.
На бедственное положение народного просвещения указывает и такой факт. В 1888 году, спустя сто лет после открытия в Острове первого учебного заведения, в земской управе рассматривался вопрос об обучении детей ремеслам. Тогда отмечалось, что в Островском городском училище имеются ремесленные классы, «состоящие из двух отделений — столярного и сапожного». В каждом отделении обучалось по двадцать учеников, желавших же овладеть столярным делом было гораздо больше. Однако «число верстаков(8) и теснота помещения» вынуждали ограничивать состав учащихся.
Известно имя первого островского учителя — им был Иван Соколов. Он проработал в малом народном училище четыре года. Вообще учителя в Острове и в других горо-дах тогда менялись очень часто. Были на то серьезные причины.
Один из чиновников, инспектировавших народные училища в Псковской губернии, писал: «Учителя живут в совершенной нищете, звание учительское не пользуется никаким уважением, судьба учителей и их семейств не обеспечена».
Учитель И. А. Алексеев тринадцать лет работал в Островском училище за двоих, получал за это всего 120 рублей ассигнациями в год. И это нищенское жалованье выплачивалось нерегулярно.
В конце XVIII века Остров становится значительным центром торговли льном. В начале XIX столетия на его долю приходится 15% общего вывоза льна из России. Город расширялся, обретая черты не только административного, но и торгово-ремесленного центра уезда.
Административные реформы последней четверти XVIII века коснулись и Острова. Он становится уездным городом Псковского наместничества, образованного в 1777 году. В 1796 году Псковское наместничество было преобразовано в губернию. Остров оставался центром уезда, который значительно расширился за счет включения земель Печорского и Новоржевского уездов. Уезд располагался на запад от Пскова, в средней части бассейна реки Великой, и занимал площадь более 5,5 тысячи квадратных километров.
Большое оживление городу принес 1850 год. Началось строительство цепного моста через Великую, уникального сооружения, являющегося ныне одной из главных достопримечательностей Острова. Островский мост поражает смелостью воплощения технической идеи, свидетельствует о высоком искусстве отечественного мостостроения в тот период.
Висячий мост соединяет берега Великой с островом там, где была крепость. Мост в Острове состоит из двух отдельных пролетов, длина каждого из них превышает 98 метров. Вся высота сплошной части опор около 7 метров, а высота столбов, поддерживающих цепи, — почти 10 метров. Опоры изготовлены из отборной плиты и облицованы булыжным камнем. Три нижних и три верхних ряда столбов сделаны из гранита. Ширина постового пролета между перилами 6,4 метра, между предохранительными брусьями — около 1,5 метра. Торжественное открытие моста состоялось в ноябре 1853 года. Его создатель — военный инженер Краснопольский.
Строительство моста обошлось в 295 915 рублей 42,5 копейки. Эта цифра увековечена в надписи на одной из гранитных опор моста. Через шесть лет после строительства моста произошло еще одно крупное событием Остров включили в железнодорожную сеть России. Первый поезд из Пскова в Остров прибыл 26 января 1860 года, в 6 часов вечера. Улучшились связи Острова с Петербургом и другими городами. Это тоже способствовало развитию города, тем более что он по-прежнему занимал в губернии второе после Пскова место по торговле льном. В 1864 году в Острове было открыто семнадцать льняных складов с общим годовым оборотом почти в 4,1 миллиона рублей. Говоря о росте и развитии Острова, следует сравнить его с другими древними пригородами. С течением веков некоторые из них оказались забытыми и обратились в пустые городища. Такова, например, судьба пригорода Врева, основанного псковичами в 1462 году. Остров избежал подобной участи: здесь шла торговля льном. Тем не менее к началу нашего века это был купеческо-мещанский городок, уездное захолустье.
В 1893 году промышленность Острова представляла собой восемь полукустарных мастерских, в которых работало двадцать два человека. В 1902 году купцом Преображенским был открыт кожевенный завод. На нем было от шести до девяти постоянных рабочих. На подобного же рода заводе купца Шишковского трудилось пять человек. Эти пятеро за год выделывали по пять тысяч кож.
Низка была грамотность и культура населения. В 1911 году на сто семьдесят тысяч жителей уезда выписывалось около двухсот газет. Первая общественная библиотека открылась в Острове лишь в 1905 году. Псковская губерния в 1898 году занимала среди тридцати четырех губерний, имевших земства, предпоследнее место по количеству школ, ниже ее стояла лишь Олонецкая губерния. Большинство земских училищ помещалось в обыкновенных крестьянских избах и только «вследствие безденежья земств могли быть терпимы», говорилось в докладе Островской земской управы.
Школ не хватало, зато винных складов было в избытке: Финингофа, Нотгофта, Калашникова, Мацкеева… К концу XIX века население уезда жило в 3040 населенных пунктах. Среди них больше всего было деревень по три — семь дворов. В одном из отчетов островской земской управы отмечалось, что в уезде одна школа приходится на 2258 душ, а кабак — на 388. Грамотных в уезде было всего 9,9 процента. В 1903 году в Острове на семь тысяч жителей продано водки 9645 ведер. В 1907 году власти закрыли общественную библиотеку. Зато число питейных заведений росло неуклонно. В 1908 году водки было продано уже 21 730 ведер.
Первая больница в городе открылась в 1868 году. В зону ее обслуживания входили Остров и пригородные волости — Жеребцовская, Лисинская, Гусаковекая. В больнице имелось шестьдесят коек, из которых десять предназначались для инфекционных больных. При организации больницы было решено отпустить на покупку медицинских инструментов и перевязочного материала 35 рублей.
При таком положении в городе и его окрестностях не раз вспыхивали эпидемии холеры. Так, осенью 1806 года Остров был охвачен горячкой, как называли в народе эту болезнь. В 1845 году — новая эпидемия. Менее чем за полтора года только в имении помещика Беклешова умерло более пятисот человек. Эпидемии так сильно косили народ, что во многих деревнях крестьянские поля оставались незасеянными: некому было работать.
А как же расходовались средства, которыми распоряжалась городская управа? В 1880 году на уплату за обучение в городском училище десяти бедных учеников израсходовано 50 рублей, а на содержание полицейской команды 846 рублей. На содержание акушерки управа «отвалила» 75 рублей, а на обмундирование той же полицейской команде 355 рублей. События первой половины XIX века продолжили и углубили противоречия между старыми — феодальными и новыми — капиталистическими формами хозяйствования. Положение крестьян год от года становилось труднее.
Вот выписка из докладной островского уездного исправника псковскому губернатору: «Рогатого скота обыватели содержат немного, и то для одного только позему, а лошадей самое малое число… Хлеб сеется: рожь, ячмень, овес, греча, горох, пшеница, льняное и конопляное семена. Плод бывает посредственный, а часто и неурожай».
Помещики постоянно усиливали эксплуатацию крепостных. К примеру, островский землевладелец Горяинов заставлял крестьян отрабатывать барщину круглую не-делю, включая воскресенье и праздники. Работать были обязаны все — от десятилетних детей до семидесятилетних стариков. К тому же с каждого двора Горяинов брал так называемый «столовый сбор» — 10 яиц, 5 фунтов ветчины, курицу, гуся, 1/4 фунта пуха, сажень соломы, а с каждой женщины еще и по 5 аршин готового холста. Помимо барщины помещики взимали оброк. Так, крестьяне помещицы Лорер, проживавшие в деревне Усадьбище, кроме 20 рублей оброка должны были обработать по 1/3 десятины в каждом поле, выкосить столько же сенокоса, три дня в году возить удобрения на помещичью млю. Крестьяне сорока деревень помещика Ловенгагена мимо 30 рублей оброка и двенадцати дней барщины тягла обязаны были давать подводы для работы в са-ом имении.
Надо добавить еще, что крестьян по любому поводу штрафовали то в пользу помещиков, то в пользу казны. Широко практиковалась продажа людей, нередко без земли. Применялось физическое наказание крепостных, всячески унижалось их человеческое достоинство. Любое выражение крестьянами недовольства пресекалось силой оружия. Одно время для «поддержания порядка» в уезде в 3 верстах от Острова размещался драгунский полк. В июне 1860 года в ряде имений уезда крестьяне перестали подчиняться своим барам. Через месяц крепостные помещика Соколовского не только отказались повиноваться, но даже пытались избить хозяина.
Боясь освобождения крестьян снизу, царское правительство решилось на отмену крепостного права.
В манифесте от 19 февраля 1861 года «Божиею милости Александр Вторый, император и самодержец Всероссийский, царь польский, великий князь Финляндский и прочая, и прочая» писал: «Пусть они тщательно возделывают землю и собирают, плоды ее, чтобы потом из хорошо наполненной житницы взять семена для посева на земле постоянного пользования или на земле, приобретенной в собственность».
Это были лишь громкие фразы. На деле, «освобождение» крестьян усиливало власть помещиков, сохраняло их привилегии. Лучшие земли оставались у помещиков, а за наделы, которые получили крестьяне, им пришлось платить втридорога. Выкупные платежи усиливали экономическую кабалу «свободных» земледельцев.
В Островском уезде и после реформы 1861 года преобладали крупные дворянские хозяйства. 540 дворян владели 57,3 тысячи десятин земли, а 151 450 крестьян имели 88,3 тысячи десятин. Неудивительно, что на «освобождение» крестьяне ответили массовыми выступлениями. В 1862 году крестьяне деревень Мелехово и Демехово отказались платить помещице Баумгартен 100 рублей за год вперед за пользование «барской» землей. Помещице пришлось обратиться в суд. Так возникло «дело о самовольном захвате крестьянами помещичьей земли». Подобных случаев было немало.
В апреле 1872 года крестьяне деревни Киверниково оказали сопротивление местным властям при взимании недоимок. Их поддержали крестьяне других деревень. Для наведения «порядка» была вызвана воинская команда из ста шестидесяти солдат. В марте 1879 года крестьяне деревни Болваново не разрешили судебному приставу продажу их имущества за частные долги. Пристава избили. В феврале 1883 года вооруженное сопротивление становому приставу, прибывшему за недоимками, оказали жители деревень Павлыши и Самсониха.
Весь уезд был охвачен крестьянскими волнениями. Это и понятно, — жизнь крестьян и после реформы оставалась нищенской. В 1895 году сумма крестьянских платежей по Островскому уезду составила свыше 366 тысяч рублей, из них наибольшую часть составляли выкупные платежи — 48 процентов. Из года в год росли недоимки. К 1 января 1896 года крестьянские недоимки по выкупным платежам выражались по уезду в 160 830 рублей, через год они увеличились еще на 25 655 рублей. Всей жизни не хватало крестьянину, чтобы заплатить за «освобождение», дарованное царем.
